Из рецензий:
Арцибашев внимательно прочел в «Горе от ума» сюжет о Чацком, и выяснилось, что он вот уже годы как уехал «вон из Москвы», на Запад, лечился там, скитался, набирался ума - и знать не знал, что поделывали его московские знакомые, как жила столь страстно любимая им Софья. Но вот он вернулся, никого еще не видя и не слыша, начинает обличать Фамусова и его присных в низкопоклонстве перед Западом, в то время как на Западе-то жил он сам, а фамусовская Москва, как сказали бы мы теперь, была и вовсе «невыездной». Плохо ли, хорошо ли, но, пока он витийствовал, призывал и осмеивал, она что-то делала, где-то служила. А когда стало ясно, что все проиграно, - и лихорадочная горячность общественных обличений, и требовательная любовь к давно оставленной любви, - он не проявляет готовности к длинной, деятельной борьбе, ни минуты терпения. И опять: «Карету, мне, карету!» С кареты начинается история Чацкого в пьесе, каретой и оканчивается: одна привезла его ненадолго в Россию, другая увезла на Запад навсегда; а между этими «каретами» - слова, обещания и уклонение от дела.
Вникнув в эту историю, режиссер Арцибашев и актер Евгений Булдаков представили нам Александра Андреевича Чацкого не героем-борцом, но говорливым учителем, случайным прохожим среди коренного населения Москвы.
Инна Вишневская «Театр» №4 2006г.
Художественный руководитель «Театра им. Вл. Маяковского» и «Театра на Покровке» Сергей Арцибашев, словно устав от груза академической серьезности, решил отдаться творческому хулиганству и поставить бессмертную комедию Гибоедова «Горе от ума» как увлекательный водевиль, с маскарадными переодеваниями на фоне разрисованного яркими красками задника. Дворянская усадьба вписалась в скромное пространство небольшой сцены «Театра на Покровке». Сюда-то и попадает Чацкий, прибывший в Москву из далекой призрачной Европы. То, что его здесь никто не ждал, понятно сразу. Дом и без того живет полной жизнью. Мужчины без ума от смекалистой, кокетливой и вполне доступной Лизы. Красавец Молчалин уверенно идет к намеченной цели и, без всякого сомнения, достигает «степеней известных». Фамусов ведет беззаботную и полную барских удовольствий жизнь, а фарфоровая барышня Софья, подобно мраморной Диане, холодна ко всем. Знаменитая сцена бала превращается у Арцибашева в костюмированный маскарад, и в этом театральном великолепии бедняга Чацкий выглядит белой вороной. Он настолько не вписывается в окружающую его действительность, что появление санитаров со смирительной рубашкой выглядит вполне оправданно. Чацкий чужой на этом празднике жизни. И его визит в дом Фамусова лишь досадное недоразумение, которое было очень скоро исправлено предприимчивыми обитателями «московского гнезда», о которых режиссер рассказал так иронично, беззаботно и удивительно легко...
Жанна Филатова «Театральная афиша» Март 2007
Спектакль начинается с тихого напева романса на слова А.Д’Актиля:
Тени минувшего,
счастья уснувшего
Снова, как призраки,
встают предо мной…
Не сразу удается разгадать тайну увиденного. Но от сцены к сцене все более погружаешься в призрачный мир от ли реальных людей, то ли теней далекого XIX столетия.
Кажется, что таинственный хоровод этих людей-масок давно и неотступно преследовал воображение режиссера, образы и видения знаменитой пьесы Грибоедова влекли его за собой, требуя разгадки и постижения тайны. Во что же так пристально всматривается Сергей Арцибашев, а за ним – и современный зрительный зал? Что сегодня может заставить сопереживать людям, которые для нас лишь «тени минувшего»? Главное, самое важное и интересное, за чем следишь в этом спектакле, - это «те чувства», те «движения сердца», которые не способны охладить «ни даль, ни перемена мест». «Дышал и ими жил, был занят беспрерывно» - так, наверное, мог бы сказать вместе с главным героем и сам режиссер, а в итоге зритель.
П. Локтева ""Право на безумие" .«Горе от ума» в театре на Покровке. "Литературная газета" 28 февраля 2007 год.
